Начало августа мы каждый раз отмечаем, как годовщину начала «большого террора». 30 июля 1937 года Ежовым был издан, 1 августа утвержден советским руководством и 5 августа официально вступил в силу секретный Приказ № 00447, положивший начало так называемой «кулацкой» операции НКВД. По этому приказу на каждый регион и область Советского союза была спущена РАЗНАРЯДКА: репрессировать по разным категориям определенное количество людей.
И этот список начинался с уже раскулаченных: тех, кого в 32-33 годах только ограбили, в 37 уже расстреливали. Когда мы в Книгах Памяти встречаем имена разнорабочих в сельской артели – это и есть уже раскулаченные люди, репрессированные по второму кругу.
Многие считают, что «Большой террор» коснулся в основном лишь партийной верхушки. Безусловно, руководящие головы летели: нужно было заменить старую «ленинскую гвардию» новыми решительными исполнителями. Но эти люди были видны и заметны всем, поэтому укоренилось мнение, что в первую очередь пострадала элита, свои стреляли своих. Если мы откроем наугад любой том свердловской «Книги Памяти», мы увидим что подавляющее большинство имен на каждой странице – это самые простые люди: путевые обходчики, бухгалтеры, разнорабочие, вздымщики… Например, том 9, страница 67, читаем на букву “Ч”: Черменин Василий Кузьмич - ремонтный рабочий; Черменинов Иван Александрович - кладовщик; Чермянин Павел Иванович - телеграфист; Чермянинова Нина Алексеевна - секретарь-машинистка…
Единственным регионом СССР, где «кулацкая» операция не проводилась, была Якутская АССР. Руководители местных органов НКВД сумели убедить вышестоящее руководство, что «Якутия находится на особом положении, что классовая борьба в Якутии проистекает в иных формах, что кулака в Якутске нет, что для иностранной разведки Якутия интереса не представляет, так как здесь нет промышленности, армии и других объектов, имеющих оборонное значение».
В отличие от Якутии, руководители Свердловской области не только не предприняли никаких попыток уклониться от проведения операции, но сделали все, чтобы число ее жертв на Урале оказалось максимальным. Первоначально в Свердловской области по приказу 00447 предполагалось репрессировать всего 10 тысяч человек. 4 тысячи надлежало расстрелять, а 6 тысяч - запереть в ГУЛАГе. В Приказе также оговаривалось, что приведенные лимиты являются ориентировочными, а их превышение разрешалось исключительно по согласованию с наркомом внутренних дел товарищем Ежовым. Только что назначенный первый секретарь Свердловского обкома Абрам Яковлевич Столяр, очевидно, воспринял это как руководство к действию и добился от Москвы увеличения утвержденного лимита аж на целых 50%. Таким образом, по абсолютному числу репрессированных в рамках «кулацкой операции» Свердловская область заняла второе место среди регионов бывшей РСФСР после Московской.
11 сентября 1937 года начальник УНКВД Свердловской области Дмитриев-Плоткин уже доложил наркому Ежову о досрочном выполнении увеличенной разнарядки, в ходе которой по решению «тройки» с его участием областное управление расстреляло 7 500 человек, а еще столько же были отправлены в ГУЛАГ. Догадывались ли тогда Плоткин со Столяром, что таким образом приближают и собственную кончину тоже?
Карьерное рвение Столярова и Плоткина не пропало даром: 31 января 1938 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение продлить «кулацкую операцию» в 22 регионах СССР, включая Урал. 5 мая 1938 г. Свердловской области был выделен еще один лимит на расстрелы, на этот раз в 1 500 человек. А уже через два месяца, 3 июля 1938 года, Абрам Столяр был исключен из партии как враг народа. 27 июля Столяр приговорен к расстрелу, приговор приведен в исполнение. Дмитрий Дмитриев-Плоткин по аналогичным обвинениям расстрелян 7 марта 1939 года.
4 августа 1937 года также исполняется 85 лет со дня расстрела отца всенародно любимого барда Булата Окуджавы – Шалвы Степановича Окуджавы. Когда Булат Шалвович в последний раз выступал в нашем городе, он как раз приезжал знакомиться с делом своего отца. Местом захоронения Шалвы Окуджавы считается мемориальное кладбище на 12 километре Московского тракта.